Экология крепнет экономическими законами

Казалось бы, что общего между гарью и смогами в Подмосковье и далекой конференцией ООН в Йоханнесбурге? Между тем общее есть - прежде всего необходимость осознания, что "бесплатная" природа оказывается очень дорогой для человека.

В результате многие болота утеряны, общий уровень воды значительно снизился. И вот пожары. Во сколько они обошлись? Огромные затраты на тушение торфа, гибель имущества в деревнях, гигантские массивы сгоревшего леса, рост заболеваемости (и рост расходов на лекарства, медпомощь), плохие перспективы для беременных женщин и детей, недопроизводство из-за снижения производительности труда, снижение производства после решения московского правительства об особо загрязняющих предприятиях, убытки транспорта, рост аварийности... Экономические убытки колоссальны. "Бесплатные" болота, оказывается, играли важнейшую стабилизирующую роль в природе и предотвращали вполне зримые экономические потери.

Если климат на планете меняется, то засушливое лето для Подмосковья станет рядовым явлением. Вывод очевиден: болота надо сохранять, где возможно, и восстанавливать - дешевле обойдется. Таким путем в последнее время идут многие страны, ревностно охраняя свои сильно сократившиеся водно-болотные угодья. Многие европейские страны, в частности Голландия, успешно пытаются их восстановить.

Для экономиста причина деградации болот очевидна: это экономическая недооценка их экологических услуг. Это не только российская болезнь. Ужасные наводнения в Германии и Чехии порождены, в частности, вырубкой леса в речных бассейнах. Сколько стоит лес? Это не только произведенная из него продукция - дома, мебель, бумага. Но лесные водорегулирующие функции никто не оценивал, так же как и услуги леса по связыванию углекислоты (многострадальный Киотский протокол).

Итак, общий диагноз традиционной экономики (рыночной, плановой, административно-командной) - недооценка экологического фактора. Оцениваются только функции природы по обеспечению человека ресурсами, а экосистемные функции, как правило, не имеют цены. В экономической реальности действует суровое правило: "То, что не имеет цены, экономической оценки, - не существует, не учитывается при принятии хозяйственных решений". В теории для таких случаев даже есть понятие "провалы рынка" - не чувствует рыночный механизм природной деградации. Это стало одной из важных причин глобального конфликта человека и биосферы, необходимости отказа от традиционной рыночной модели и перехода всего человечества на новую модель развития - устойчивого развития, о чем говорилось на саммите ООН в Йоханнесбурге.

И здесь я хочу отметить большую пользу от саммита Для России. Что бы там ни говорили о провале встречи, с точки зрения экологического образования главных лиц российского правительства эффект огромный. Употребляемые нашей делегацией термины "глобальные экологические услуги", "компенсация экологических услуг", "экологический донор", "долги в обмен на природоохранные инвестиции" делали ее одной из самых продвинутых в эколого-экономическом плане.

Обещание ратифицировать Киотский протокол прибавило популярности позиции России.

Причина "экологичности" позиции на саммите, на мой взгляд, одна - запахло деньгами: Россия может использовать экологические аргументы для получения огромных экономических выгод без особого напряжения. Логика простая: страна вносит огромный вклад в стабилизацию биосферы, регулирование климата, сохранение биоразнообразия за счет огромных территорий, что позволяет ей быть экологическим донором планеты. При этом Россия несет большие издержки на поддержание природного потенциала и глобальных экологических услуг. Поэтому она вправе претендовать на экологические компенсации со стороны мирового сообщества.